Прагматизм без зависимости: Азербайджан, Китай и многополярный мир - ОБЗОР

В условиях трансформации глобального порядка Азербайджан все увереннее заявляет о себе как о субъекте, способном формировать региональную повестку и влиять на расстановку сил. Соглашения, подписанные с Китаем в апреле 2025 года — включая меморандумы в области «зеленой» энергетики, информационных технологий и совместное заявление о стратегическом партнерстве, — отражают качественный сдвиг во внешнеполитическом курсе Баку. Этот альянс с Пекином не только расширяет геополитическую маневренность Азербайджана, но и направлен на то, чтобы продемонстрировать Западу: Баку — ключевой игрок на Южном Кавказе, чья роль не может быть проигнорирована.

Современный миропорядок отличается эрозией традиционных центров силы и усилением новых полюсов влияния, в числе которых особое место занимает Китай. Азербайджан, исторически выстраивавший баланс между Россией, Турцией, Ираном и Западом, сегодня активно развивает китайское направление как стратегический инструмент укрепления собственной субъектности. Подписание апрельских соглашений с Пекином отражает стремление Баку интегрироваться в глобальные сети, формируемые в рамках инициативы «Один пояс, один путь» (BRI), где Срединный коридор, проходящий через территорию Азербайджана, приобретает ключевое значение как критически важный маршрут между Азией и Европой.

Срединный коридор и «зеленая» трансформация

Сотрудничество с Китаем в сфере «зеленой» энергетики — включая проекты в области солнечной и ветровой генерации, а также технологии сверхвысокого напряжения — подкрепляет стремление Азербайджана к переходу от углеводородной модели к устойчивому развитию. Китайские инвестиции и технологическая экспертиза ускоряют реализацию цели Баку — довести долю возобновляемых источников энергии до 30% к 2030 году.

В транспортной сфере Срединный коридор, проходящий через территорию Азербайджана, превращается в ключевую артерию инициативы «Один пояс, один путь», усиливая статус страны как важнейшего логистического узла между Азией и Европой. Это не только способствует росту транзитных доходов, но и повышает стратегическую значимость Баку на международной арене.

На уровне внешнеполитической координации Азербайджан и Китай выступают за укрепление многополярного мироустройства и совместно противодействуют односторонним санкциям, в том числе на площадках ШОС и ООН. Такая синергия формирует прочный азербайджано-китайский альянс как альтернативу западоцентричным архитектурам влияния.

В отличие от традиционных партнерств, китайское направление выделяется своей автономностью и стратегической самодостаточностью. Оно не вступает в противоречие с отношениями Азербайджана с Анкарой или Брюсселем, а создает параллельную платформу, позволяющую Баку гибко маневрировать на нескольких геополитических треках одновременно.

На фоне ослабления позиций России на Южном Кавказе, сопровождаемого ее частичной переориентацией на Китай, возникает вакуум влияния, который Азербайджан эффективно использует для укрепления собственной роли в регионе. При этом Пекин, обладая значительным экономическим и политическим ресурсом, становится предпочтительным партнером, способным сбалансировать снижение роли Москвы.

Такой разворот не означает отказа от диалога с Россией, но четко отражает прагматичный подход Азербайджана к меняющимся реалиям. В условиях формирования нового мироустройства Пекин выступает в роли одного из ключевых его архитекторов — и Баку сознательно выстраивает с ним прочную и многомерную связь.

Азербайджан повышает ставки

Сближение с Китаем — мировым лидером в экономической и технологической сферах — представляет собой для Азербайджана не только прагматичный выбор, но и стратегический сигнал в адрес Евросоюза и США. Если Пекин открыто признает Баку стратегическим партнером, вкладываясь в его инфраструктуру, энергетику и логистику, то и Запад, для которого Азербайджан остается ключевым поставщиком энергоресурсов, неизбежно сталкивается с необходимостью переосмыслить свой подход.

Баку недвусмысленно демонстрирует: его значение выходит далеко за рамки южнокавказского контекста. В новых геополитических условиях

Азербайджан настаивает на более глубоком, равноправном партнерстве — и на признании своего статуса в соответствии с реальной ролью в формирующейся архитектуре Евразии. Экономические связи с Европейским союзом, особенно в энергетической сфере, по-прежнему играют ключевую роль: экспорт азербайджанского газа формирует значительную часть государственного бюджета. Однако Баку стремится к качественно иному уровню отношений — эксклюзивному формату, который позволит сохранить стратегическую автономию и избежать зависимости от какого-либо одного геополитического центра.

В этом контексте проекты в области «зеленой» энергетики, реализуемые при участии китайских технологий, становятся потенциальным мостом к дальнейшей интеграции в европейские энергетические рынки. Это подчеркивает уникальную функцию Азербайджана как связующего звена между Востоком и Западом — не только географически, но и инфраструктурно, технологически и политически.

За фасадом прагматичного сотрудничества с Китаем просматривается более многослойная геополитическая игра. Пекин, возможно, рассматривает Азербайджан как стратегический плацдарм для расширения своего влияния на Южном Кавказе — регионе, где традиционно пересекаются интересы Запада, Турции и Ирана. Участие Баку в инициативах «Один пояс, один путь» и ШОС может рассматриваться как часть более широкой стратегии Китая по формированию альтернативной системы глобального управления.

Однако и Азербайджан действует не пассивно: китайский вектор становится для него инструментом усиления внешнеполитической субъектности. Стремясь к статусу регионального лидера, Баку выстраивает модель поведения, при которой он способен не просто участвовать, а задавать параметры диалога с глобальными центрами силы.

С точки зрения более критичного анализа, можно предположить, что Азербайджан осознанно использует противоречия между ведущими державами, чтобы сформировать собственный полюс силы на Южном Кавказе. Реализация такой стратегии требует тонкого баланса и умения диверсифицировать партнерства, сохраняя при этом гибкость между Пекином, Брюсселем и Вашингтоном.

Азербайджан вступает в новую эпоху, где его способность к тонкой геополитической маневренности становится одним из главных активов. Китайский вектор, подкрепленный масштабными экономическими и политическими соглашениями, предоставляет Баку не только возможность адаптироваться к формирующемуся миропорядку, но и участвовать в его формировании. Углубляя отношения с Пекином, Азербайджан одновременно усиливает свои позиции в диалоге с Западом, ясно обозначая: его роль на Южном Кавказе — незаменима и требует признания.

В среднесрочной перспективе Азербайджан обладает всеми предпосылками для того, чтобы превратиться в ключевой региональный хаб, интегрирующий энергетические, транзитные и политические потоки между Востоком и Западом. Однако реализация этой амбициозной стратегии требует филигранной дипломатии — умения лавировать между глобальными центрами силы, избегая стратегических ловушек и сохраняя независимость внешнеполитического курса. Баку, судя по всему, готов к этой сложной игре — и международное сообщество с интересом следит за его следующими шагами.

• Алиев: Во время СОР нам удалось наладить контакты между Глобальным Югом и Глобальным Севером
• Ильхам Алиев принял Алпарслана Байрактара
• Земфира Аббасова: В Ханкенди нас преследовали, грабили и не продавали даже хлеб